В 30-ую годовщину основания СДТ мы хотим привести речь генерального секретаря нашей партии Алехандро Бодарта, произнесенную им во время мероприятия, проведенного нами в субботу, 17 декабря, в аудитории факультета общественных наук в городе Буэнос-Айрес и также транслировавшегося в прямом эфире по всей стране, а также для товарищей из МСЛ из разных стран мира.
Этот день рождения ― большая радость для нас. Мы отмечаем его с небольшим опозданием, потому что фактически он пришелся на середину года, который выдался очень загруженным, и мы не хотели завершать этот год, не отдав всем вам дань уважения. По этой причине я хочу поздравить всех тех, кто внес свою лепту в то, чтобы собрать всех нас здесь. Тех, кто с нами, и тех, кто ушел, но остался в памяти у всех нас. Тридцать лет — это большой срок. Те из нас, кто ведет активную борьбу уже даже более 30 лет, наблюдали, как организации возникали и исчезали за более короткие периоды времени. Быть сильными и живыми как никогда ― для нас большая радость и гордость. Много наши товарищи посвятили свою жизнь построению партии, и благодаря этому эта партия у нас есть, и она сильна. Многие наши товарищи принимали в этом участие, внося свой посильный финансовый вклад или сотрудничая с нами в ходе целого ряда кампаний. Все мы, так или иначе, поспособствовали тому, чтобы мы с вами оказались здесь.
Мы, собравшиеся за этим столом, хотим отдать дань уважения всем товарищам из разных групп СДТ. Некоторые из присутствующих здесь были очень молоды, когда мы основали СДТ. Селесте было 6 лет, Мариано, кажется, 9. Не считая меня (а мне тогда было 28), я думаю, что самым старшим был Серхио, которому было 18, и он включился в борьбу сразу же, как только мы начали делать наши первые шаги. Президиум этого мероприятия ― это своеобразным образом синтезированное руководство, которое мы формировали, включая в него старших и младших товарищей. Потому что построение партии — это формирование руководства. Это создание рабочей команды, способной удовлетворять различные потребности. Итак, я прошу поаплодировать присутствующим здесь товарищам, потому что они являются авангардом команды, которая запустила этот проект, поддерживала его и будет продолжать это делать.
Значение создания СДТ в сложный период
То были 90-ые, когда в рядах левых царила сущая неразбериха из-за ряда произошедших событий. В основном из-за кризиса «реального социализма», распада Советского Союза. В Германии капиталистическая часть поглотила социалистическую. То были дни Тэтчер, одолевшей горняков в Англии и вместе с Рейганом запустившей капиталистическую глобализацию, получившую мировую известность в форме неолиберализма. В то время и было основано СДТ. Неразбериха в рядах левых возникла из-за того, что «социализм» рушился, а в отсутствие альтернативного способа преодоления сталинизма реставрация капитализма казалась тем, что было уготовано для каждой из этих стран. Неразбериха царила среди почти всех левых, она проникла и в предшествовавшую СДТ организацию ― аргентинское «Движение к социализму» и в прежнюю построенную нами международную организацию ― Международную лигу трудящихся. Два исключительных творения Науэля Морено, которые также захлестнула волна всеобщего скептицизма. Правда в том, что существовала угроза исчезновения сформированного Морено течения, по меньшей мере, оно могло развалиться на маленькие, мизерные, очень сектантские группы. Я считаю, что основание СДТ было фундаментальной битвой. Если бы мы не вступили в нее, нас бы сегодня здесь не было. Вот почему я думаю, что для нас очень важно продолжать эту борьбу, сделать ненапрасным основание СДТ не только тем, что мы сегодня существуем, но и тем, что нам удалось сохранить преемственность течения, десятилетиями боровшегося за то, чтобы вывести троцкизм из маргинального состояния, за то, чтобы довести его идеи до рабочего класса.
Сегодня Аргентина — это страна, где левым и троцкизму уделяется много внимания. Потому что троцкисты — это главная левая сила нашей страны. И если троцкизм имеет здесь такой вес, то это обусловлено построением нашего течения, которое зародилось вовсе не 30 лет назад: оно зародилось почти 80 лет назад, но в один весьма сложный период СДТ вступило в борьбу за то, чтобы эта историческая преемственность продолжала существовать. И я думаю, очень важно, чтобы мы все знали об этом. Многие из лидеров, которые с большим скепсисом вели дебаты внутри прежней партии, сегодня практически ни во что не организованы, и от них почти ничего не осталось. В то время как СДТ живо как никогда, потому что сумело удержать исторические знамена нашего течения и, в то же время, смогло и развиваться, позабыв о догматизме, сектантстве, без оппортунизма. Мы продолжаем строить и продвигаться вперед.
Марксизм ― это не догма
Марксизм — это не готовый рецепт, который можно прочитать и найти решение всех проблем. Марксизм — живая наука, он требует постоянного участия в классовой борьбе и применения основанного на реалиях критического подхода. Мы учимся не только на успехах, но ― прежде всего ― на ошибках. Мы много их допустили, но у нас был самокритичный дух и стремление учиться на ошибках, пытаясь улучшить себя, постоянно двигаться вперед. Я считаю, что моренизм было течением, в наибольшей степени обогатившим марксизм, а также учение Ленина и Троцкого после Второй мировой войны. И было бы огромным преступлением утратить эту традицию, потому что это означало бы сокрушительное поражение рабочего класса и рабочих, на восстановление сил которого ушли бы десятилетия. Мы должны придерживаться нашей традиции ― традиции моренистов. Зная, что и по сей день, как это случилось с Лениным и Троцким, существует много течений, выступающих с нападками на моренизм, выливающих на него ложь, клевету, как до этого постоянно выступали с нападками на троцкизм, ленинизм и марксизм. Мы должны защищать его и в то же время понимать, что Морено умер, не увидев многих великих перемен, постигших человечество. Он не мог видеть падение Советского Союза, которое имело весьма противоречивый характер, но, в то время как большинство видело только отрицательную сторону, мы очень старались подчеркнуть противоречивый характер того периода. Периода, одним из ведущих феноменов которого стало и крушение самого чудовищного аппарата, возникшего внутри рабочего класса, ― сталинизма. И что, как следствие, не являло собой начало темной стадии, при которой социализм переставал быть перспективой для человечества: вскоре стало понятно, что на самом деле гниет сама капиталистическая система и что человечество должно стремиться к социализму как к единственной альтернативе более чем когда-либо.
Если мы не добьемся успеха, всё может закончиться тем, что капитализм просто уничтожит человечество. Посмотрите, что сегодня происходит: в очередной раз стала актуальной угроза того, что какой-то русский олигарх или какой-нибудь американский капиталист просто нажмет на кнопку ― и человечество исчезнет. Наращиваются вооружения, разрастаются братоубийственные войны, нарастает перманентная агрессия в отношении той единственной планеты, которой мы располагаем. И их вовсе не интересует, что может случиться с будущими поколениями. Сохраняя твердую убежденность в силе и доверие к рабочему классу, доверие к опыту двухвековой борьбы трудящихся, доверие к традиции, которая шаг за шагом указывала нам путь к победе, я считаю, что было очень важным удержаться на ногах, не дать себе слабину, когда все говорили нам, что Революционной партии больше нет, а мы продолжали упорно бороться, зачастую плывя против течения или идя против ветра. Через несколько лет после этого вновь взошло солнце. Вновь стала очевидной правомерность социализма как единственной альтернативы той катастрофе, которая, если мы не остановимся, грядет. И в той борьбе, которую мы вели в то время, когда все говорили нам, что мы сошли с ума, было очень важно стоять на своем. Я полагаю, что все мы здесь сегодня более живые, чем когда-либо, благодаря нашей стойкости. В нашей стране растет левое движение, перонисты начинаю катиться вниз, Радикальная партия больше не является какой-то альтернативой, а все мы, собравшиеся здесь, являемся сторонниками перемен, которые, как мы убеждены, рано или поздно принесут нам возможность побороться за власть. Возможность изменить положение вещей, как говорит Селесте, перевернуть все вокруг, чтобы мы, трудящиеся, раз и навсегда взяли в свои руки бразды правления нашей страной, миром и начали изменять историю.
Кризис “Движения к социализму» и основание СДТ
СДТ было основано 1 мая 1992 года во время организованного на площади Пласа-де-Майо митинга в поддержку железнодорожников, которые в то время противостояли менемской приватизации. То была героическая битва, которая на несколько месяцев практически парализовала страну и в которой мы были главными героями. Это было отличительной чертой нашей партии, потому что с тех пор СДТ вносило свою лепту практически во всех развивавшиеся социальные конфликты.
От старого «Движения к социализму» осталась небольшая группа лидеров и активистов, но они были полны политической твердости и желания восстановить то, что мы утратили ввиду кризиса на том сложном этапе. Мы, опытные лидеры, начали с очень маленькой группы, сильно потрепанной из-за кризиса и ошибок, допущенных после смерти Морено. Грубых ошибок, допущенных несмотря на то, что Морено, как было сказано во время прощания с ним, оставил нам прочный фундамент. К сожалению, то руководство, которое осталось во главе «Движения к социализму» после смерти Морено, не только не полагалось на эти устои, допуская множество ошибок, но и постепенно разрушило движение до такой степени, что вследствие кризиса нам удалось сохранить лишь горстку прежних лидеров. Здесь с нами присутствует один из них, Марио Дольо, которому я прошу поаплодировать, потому что он является одним из тех лидеров старой гвардии, которые остались с нами. Нам пришлось дополнить конструктивный авангард старой партии лидерами среднего звена и парой региональных руководителей, которые сотрудничали с нами во время формирования «Движения к социализму». Вскоре после основания новой партии среди тех из нас, кто вышел из старой партии, началось много споров. В известном смысле нас объединил страх перед группой пораженцев, возникшей внутри партии. Когда надо было начинать выстраивать новую организацию с позитивным подходом, мы поняли, что на самом деле не все сделали одинаковые выводы. Многие из старых лидеров так и не сделали выводов из тех серьезных ошибок, которые были допущены после смерти Морено, прежде всего, потому что, не научившись на ошибках, они не были уверены в необходимости формирования нового руководства на месте испарившегося старого. Начались многочисленные дискуссии и споры.
СДТ в первые годы было хаотичным, с конгрессами, на которых зачастую мы не были уверены, что они когда-нибудь закончатся. Потому что начались дебаты вокруг следующего вопроса: логично, что новая партия должна иметь в качестве основы традиции нашего течения, но: почему же руководство «Движения к социализму», которое являлось ведущей левой партией в Аргентине и в мире, спустя несколько лет необратимо раскололось, что практически поставило организацию на грань исчезновения? Мы, представители нового руководства, были убеждены, что было допущено много ошибок и что необходимо, прежде всего, обсудить их, чтобы не повторять их снова; и, во-вторых, извлечь уроки из этих ошибок, набраться опыта, который помог бы нам двигаться дальше. В то время как многие из старых лидеров на самом деле отказывались признавать, что вина в этом отчасти лежала и на них, а также отказывались рискнуть тем, чем нужно было рискнуть, чтобы сформировать новое руководство, новую команду под руководством лидеров, которые вели борьбу за сохранение большинства активистов под нашим крылом.
Партия и руководство
Строительство революционной партии подразумевает коллективное строительство, синтезируемое в формировании руководства, сочетающего в себе опыт и традиции при условии привлечения новых сил, делающих ставку на будущее, а не на самолюбование, постоянно стремящихся к тому, чтобы партия могла обновиться за счет новых членов, которые помогут ей продвигаться вперед. Это привело к тому, что практически с момента образования партии и почти до конца 90-х годов, велись бурные дебаты, пока, наконец, нам не удалось стабилизироваться после целого ряда кризисов. В те годы, например, в наши ряды проникла модная тенденция, чьи основаны были заложены на фабриках империализма, коей являлся горизонтализм. Луис Самора, величайшая политическая фигура, которую нам удалось взрастить в среде «Движения к социализму» и который начинал вместе с нами в СДТ, начал вести борьбу внутри нашей партии, стремясь изменить сущность ленинской партии. Он купился на идею о том, что ленинизм ушел в прошлое, что необходимо перейти к другому типу деятельности, он стал обожать Холлоуэя и всех тогдашних модных теоретиков. Тем не менее, те основы, которые мы начали закладывать, позволили нам выйти окрепшими из этой дискуссии: члены партии были практически на сто процентов убеждены в том, что мы должны были продолжать построение партии.
Потому что, в конечном счете, масштабные дебаты, ведущиеся с 1990-х годов по сей день, так или иначе, связаны со скептицизмом, и из них вытекал вопрос, стоит ли продолжать построение боевой, революционной ленинской партии или нет. Скептицизм всегда проявлялся по-разному, но, в конце концов, вопрос оставался неизменным. Есть те, кто говорит, например, «зачем мы будем посвящать свое время строительству революционной партии, если власть не взять, по крайней мере, в ближайшие 50 или 100 лет?». И они предлагают посвятить себя чему-то другому, созданию в качестве стратегии широких блоков с реформистскими секторами, чтобы мы боролись за то, чтобы немного радикализировать демократию, чтобы провести ту или иную реформу. Было много дебатов такого рода и в наших рядах. Потому что партия ― это живой организм, у которого не может быть оболочки, предохраняющей от попадания любых спорных вопросов, возникающих в реальности. Важно иметь достаточное количество антител, чтобы быть в состоянии отражать все виды этих ложных идеологий. Идеологий, созданных нашим противником, созданных капиталом, чтобы разрушить единственную возможность человечества когда-либо измениться путем построения на национальных и международном уровнях революционной альтернативы, которая бы каждый день вела борьбу с бюрократией, капиталистами, с империализмом. Я думаю, что СДТ за эти годы показало, что оно обладает такой силой, и именно поэтому мы здесь, и именно поэтому мы не поддались соблазнам ни одной из модных тенденций, как поддавались другие.
Подобные дебаты имеют трагичный финал. Например, в минувшие выходные была окончательно уничтожена французская Новая антикапиталистическая партия, возникшей по инициативе манделистской организации ― французской Революционной коммунистической лиги. Она была уничтожена, потому что много лет назад лидеры манделистского Объединенного секретариата купились на эти новые веяния и уверовали в то, что революционная партия в течение длительного периода не будет иметь перспектив, и поэтому реалистичным было посвятить себя построению широких блоков, без размежевания, при необходимости ― путем роспуска революционной партии, как это произошло во Франции. В итоге, такая очень важная инициатива, как НАП, объединившая 9000 активистов в одной из ведущих капиталистических стран, только что пожала плоды прельщения этой ложной идеологией, которая, в конечном счете, привела к пренебрежению революционным строительством ради присоединения к такой популистской конструкции, как Новый народный экологический и социальный союз (NUPES). Это практический пример того, куда ведут эти новые веяния, в рамках которых пытаются выбросить за борт 200 лет сплочения рабочего класса. Наши товарищи во Франции являются частью тех, кто борется против всего этого и кому удалось привлечь в свои ряды более половины активистов НАП для дальнейшего построения революционной партии, независимой от буржуазии и проимпериалистического левоцентризма.
Построение СДТ в пылу борьбы и рабочий класс
Мы сформировали нашу национальную партию, потому что, когда мы начинали, мы не являлись партией общенационального уровня, по сути, у нас было несколько групп в столице, в провинции Буэнос-Айрес, а также несколько товарищей в провинциях. Но мы строили национальную партию на основе борьбы, которая велась в нашем городе. Потому что менемизм, которому на какое-то удалось обеспечить определенную стабильность, вскоре после образования СДТ начал переживать глубокий кризис, что вылилось в масштабное противостояние, главным образом в провинциях. Знайте, что СДТ уже в первые годы своего существования активно участвовало в первых крупных выступлениях безработных в тех городах, которые были опустошены вследствие приватизационной политики Менема. Таким образом мы окрепли на юге, где сыграли важную роль в первых выступлениях, затем в Жужуе и в других провинциях. Мы активно участвовали в протестах в городе Сантьяго-дель-Эстеро и в других протестных движениях в различных провинциях. Постепенно мы включились в масштабные протесты трудящихся, например, в Лас-Эрасе, что позволило нам совместно со старыми товарищами, поддерживавшими огонь борьбы (а вот и наш товарищ Люсия Сандоваль, которой я также прошу поаплодировать), создать подразделение партии еще в одной провинции.
Когда Луис Самора вышел из партии, мы обнаружили, что нуждаемся в новом рупоре. Наш выбор логично пал на Вильму, которая в те годы стала видным представителем партии, признанным рабочим классом как депутат, как медсестра, как товарищ, которая вернулась на своё рабочее место по завершении депутатского мандата.
Мы находились в авангарде борьбы за права человека. Когда возникло СДТ, действовали законы «О должном повиновении» и «Об амнистии», которые Альфонсин подписал при поддержке Перонистской партии, а также постановление о помиловании Менема. Во вступительном видео вы видели кадры, есть много кадров, свидетельствующих о том, что СДТ в его ранние годы участвовало в борьбе матерей, поддерживало публичные протесты, первые флешмобы правозащитной организации H.I.J.O.S. Но вам также следует знать, что СДТ, а несколько лет спустя и «Объединенные левые», были теми, кто представил в парламенте проект закона, отменявшего законы об освобождении от наказания, на что пытаются претендовать сторонники Киршнер, когда в Палате депутатов наши товарищи боролись против Киршнеров, которые хотели принять закон, который позволял бы отменять законы без начала новых судебных процессов. Благодаря той борьбе, которую мы вели совместно с протестующими, нам удалось добиться отмены этих законов, суды идут по сей день, а представителей военной хунты сажают в тюрьму. Вот почему мы гордимся всей нашей историей, чего не покажут ни на C5N, ни на TN, о чем не напишут ни в каком из СМИ, пытающихся подменить ее и выставляющих борцами за права человека таких типов, которые делали рожу клином в самые тяжелые моменты и, будучи адвокатами, никогда не ходатайствовали о неправомерном содержании под стражей политических заключенных. Мы гордимся тем, что были частью этого авангарда, частью всей этой борьбы с первых дней существования «Движения к социализму», продолжая бороться в составе СДТ.
Мы были авангардом борьбы за единение левых с целью формирования самых мощных инструментов, которые движение трудящихся и народных масс может использовать для противостояния перонистам и левоцентристам. Мы создали блок «Объединенные левые», приобретали опыт работы в рамках «Проекта Юг», что позволило обогатить нашу программу, и теперь Фронт левых и трудящихся «Единство» входит в число многих прочих объединительных инициатив.
Мы также были одним из течений, которые больше всего продвинулись в дебатах и понимании значимости гендерной борьбы как двигателя борьбы революционной и построения революционной партии. Это дискуссия, которая затрагивает многие революционные организации, продолжающие, несмотря ни на что, отрицать важность гендерной борьбы, отрицать существование патриархата, отрицать феминизм. И я говорю не о сталинских или буржуазных течениях, я говорю о течениях, которые называют себя троцкистскими, но которые, при этом, пренебрегают этой важнейшей борьбой. А у СДТ включилось, причем весьма активно, и стало ведущей составляющей протестных выступлений, в результате которых удалось обратить политический курс этого патриархального и клерикального режима и добиться легализации абортов. Все материалы и все наши товарищи могут подтвердить, что мы были авангардом каждого из протестов, оставаясь таковыми до нынешнего времени.
Мы гордимся тем, что являемся тем революционным социалистическим течением, которое добилось наибольшего прогресса в понимании важности объединения сил рабочего класса в его борьбе за свое освобождение и организаций, ведущих борьбу экосоциальную. Наша планета находится в опасности, и теперь недостаточно просто бороться за повышение заработной платы или установление рабочего контроля: мы должны уничтожить все те производства, которые в конечном итоге разрушают окружающую среду, перейдя к другой производственной модели. И мы должны смотреть на вещи реально, мы должны избавиться от догм, позабыв о старых, оказавшихся бесполезными рецептах.
Ввиду всего сказанного, мы должны гордиться тем, что построили. Потому что мы строили, оставляя тот исторический след, который послужит следующим поколениям, которым не придется начинать с нуля свою борьбу, свои дебаты.
Мы принимали участие в самых важных битвах нашего класса, класса трудящихся. Мы очень гордимся, например, тем (я хочу обратиться не к давней истории, а к совсем недавним событиям), что наше течение явилось наиболее динамичным на той фронтовой передовой, куда нас забросило одно из величайших бедствий, порожденных капитализмом, — пандемия. Что рядом с нами сражались активисты профсоюзов медсестер и врачей столицы, провинции Буэнос-Айрес, Кордовы и других провинций. Мы начали борьбу за установление новой профсоюзной модели, потому что модель, которой не может быть места в профсоюзном движении, — это не только модель гнилой бюрократии увальней из Всеобщей конфедерации трудящихся (ВКТ) или рифмоплётов из ЦПТА. К сожалению, левые воспроизводят бюрократические методы внутри рабочего движения и зачастую затягивают возможность формирования нового руководства, столь необходимого для нашего класса. Но у нас хватило мужества выступить против подобного явления. Потому что мы не боремся за то, чтобы нам поставили еще один плюсик. Мы боремся за то, чтобы воспитать в рабочем классе потребность в самоопределении, чтобы он был в состоянии самостоятельно решать свои проблемы. Это стратегическая борьба за поиск единомышленников в рядах Фронта левых сил, с которыми нам удалось пока создать лишь ограниченный в своем потенциале избирательный блок. Нам очень трудно объединиться для совместного участия в классовой борьбе или ведения подлинно революционной борьбы в профсоюзах. Мы должны быть бдительными, потому что сталинизм все еще жив во многих организациях, называющих себя антисталинистскими, и это битва, которую мы просто обязаны продолжать вести.
Немногим из нас в силу возраста посчастливилось участвовать в великой революции, которая произошла в нашей стране и закончилась падением диктатуры. В то время мы были очень молоды, я говорю о 1982 годе. Но мы, СДТ, гордимся тем, что смогли принять участие во второй великой революции в Аргентине, славных массовых протестах декабря 2001 года, и сделать надлежащие выводы. Потому что тот революционный процесс привел нас к выводам просто потрясающим, которые оказались весьма полезны для последующего развития СДТ. Прежде всего, мы сделали вывод о том, что марксизм, как я уже говорил, не является догмой. Морено внес выдающийся вклад в теорию перманентной революции, в теорию революции, но он умер до проявления новых феноменов, которые изменили расклад сил. Используя те инструменты, которые он нам дал, мы вынуждены были заняться перестраиванием, нам приходилось заново обсуждать просто всё, нам нужно было много думать. После протестов 2001 года мы пережили еще один кризис, в котором группа товарищей, которые считали нас чуть ли не еретиками, так как полагали, что всё уже написано и предусмотрено. Некоторые из этих товарищей в настоящее время принимают участие в деятельности ФЛТ-Е», состоя в другой организации. Они считали и продолжают считать, что переосмысливать было нечего, что нечего было дорабатывать, что всё должно было оставаться таким, каким было. СДТ имело наглость сломать шаблоны, когда их нужно было ломать. И вы должны уметь ломать шаблоны, вы должны уметь заниматься самокритикой. Тот, кто не критичен к себе, не способен развиваться, потому что влюбляется, влюбляется в свои ошибки. Единственный способ развития — это иметь мужество признать, смириться с тем, что ты допустил ошибку. Когда что-то не работает, имейте смелость это изменить и доработать, потому что марксизм — это живое учение. Можно сказать, например, что Ленин был еретиком, нарушившим практически всё, что постулировал Маркс, потому что Маркс говорил, что революция может быть осуществлена только в наиболее развитых странах. В этом же русле высказывались меньшевики, утверждавшие, что революцию в России совершать не надо. Но если бы не Ленин и не Троцкий, которые осмелились подвергнуть сомнению то, что было заведомо неверным, и совершить революцию в самой отсталой стране Европы, революционный марксизм сегодня не был бы таким, каким он есть. Морено имел смелость подвергнуть сомнению целый ряд аспектов теории перманентной революции, поскольку в марксизме нет неприкасаемых святош. И мы также имели смелость затронуть многие аспекты из предложенных нам Морено, потому что было очевидным: ситуация изменилась. Мир при сталинизме, мир при Советском Союзе и социалистическом блоке был совсем не таким, как мир, в котором всё это рухнуло, где начала набирать обороты реставрация капитализма, где нужно было думать, подвергать сомнению несбывшиеся прогнозы. Постулат за постулатом. А это, товарищи, очень важно для той борьбы, которую мы ведем в рядах Международной социалистической лиги, потому что Международная социалистическая лига не может быть построена по лекалам прошлого. Нам удалось ее построить, потому что у нас хватило смелости поставить под сомнение и переосмыслить многие вещи.
Отличительная черта наших истоков ― интернационализм.
Я считаю, что сформированный Морено аргентинский троцкизм привел к формированию самой интернационалистской, самой боевой организации из существующих в настоящее время в мире. Мне приходится путешествовать, бывать в разных странах, я это вижу и думаю, что это очень важно, и это нужно очень четко понимать. СДТ является верным наследником идей интернационализма, потому что мы зачастую рисковали ослаблением своей национальной организации во имя укрепления организаций в других странах, поддержания борьбы, происходившей в том или ином весьма отдаленном регионе. Мы должны иметь мужество признать, что без интернационала мы ничто, что невозможно захватить власть, что невозможно быть троцкистом без Интернационала. Поскольку троцкизм — это интернационализм, социалистическая революция либо будет глобальной, либо она не совершится никогда. И чтобы иметь возможность совершить её, нам нужно прилагать все усилия, в том числе временно ослаблять построение организации на национальном уровне. И я полагаю, что у СДТ такое мужество имеется, и именно поэтому после распада МЛТ мы сначала основали МСР, а затем МЕТ. Когда последние откололись, мы попытались перегруппировать революционеров на международном уровне с помощью многочисленных инициатив, и на сегодня мы добились, наконец, успеха в этом, создав МСЛ.
В начале века мы стали фанатичными последователями Венесуэльской революции и с тех пор познакомились с товарищами из разных уголков мира со схожим мировоззрением, не сектантским и не оппортунистическим, в то время как другие течения впадали в те или иные крайности, так как один из больших недостатков левых сил состоит в том, что они постоянно смешивают происходящие процессы с теми, кто этими процессами руководит. Сектантство в рядах троцкизма основано на антимарксистских рассуждениях. Если во главе того или иного процесса стоит никуда не годное, реформистское или реакционное руководство, тот этот процесс не имеет перспектив. Так зачастую рассуждают некоторые из наших союзников по Фронту, частью которого мы являемся, и по этой причине они отказались принимать участие в самой Боливарианской революции и в дебатах вокруг нее. Они всегда находят повод не участвовать в тех или иных протестах, в том или ином революционном процессе, осторожничают, якобы чтобы не запачкаться, не ударить лицом в грязь: для них это важнее участия в борьбе и отклика на нужды рабочий класса. Которым часто руководят дрянные люди, но трудящиеся прилагают неимоверные усилия для того, чтобы решить эту проблему, для выстраивания альтернатив в рамках подобных процессов. Нечто подобное мы сейчас наблюдаем в отношении украинского сопротивления российскому империализму, которое часть левых отказывается поддерживать, потому что, якобы, страной руководит такой проимпериалист, как Зеленский.
Именно подобные рассуждения лежат в основе оппортунизма, а не наоборот. Наблюдая за тем или иным революционным процессом, они делают вывод о том, что руководство должно быть или революционным, или революционным. В этом и заключается их ошибка.
Мы подвели весьма критический баланс достижений послевоенного троцкизма, весьма критический. Потому что, к сожалению, послевоенный троцкизм, основанный на паблоистском ревизионизме, привел к невероятной атомизации революционного движения. Взять те же мини-интернационалы, которые начали появляться повсюду, вокруг каждой партии. Троцкизм впал в уклон политики «материнской партии», полагая, что из одной партии можно изваять интернационал, привлекая людей, которые думают так же, как материнская партия, и исключая тех, кто так не думает. Мы пришли к выводу, что эта модель, которая, возможно, когда-то и служила для поддержания пламени борьбы, чтобы учение Троцкого и Ленина не затерялось на сталинской помойке, исчерпала себя с крахом сталинизма, и нужно было найти другую модель. Модель, которая позволила бы нам, революционерам, вновь объединиться, чтобы каждый мог вносить свой вклад в борьбу. С пониманием того, что в революционном движении имеются и другие традиции и что речь идет о возвращении к истокам, о возвращении к учению первых Интернационалов, которые были основаны не на навязывании своего мнения одной партией всем остальным, а на единении, солидарности, откровенных дискуссиях, сосуществовании с различными течениями, принятия различных точек зрения. Это позволило нам найти единомышленников, вышедших из других традиций, и начать вместе строить МСЛ.
Старая модель никогда не позволила бы нам наладить контакт с нашими товарищами из Пакистана, которые вышли из другой традиции, при этом являясь крупным революционным течением общеазиатского масштаба, и учиться у них, зная, что мы не единственные, кто пытался в этой давней борьбе решить эту проблемы рабочего класса. Или установить отношения с товарищами из Африки, которые прежде придерживались сталинистских убеждений, потому что не были знакомы с троцкизмом, но они сумели сделать шаг вперед и, будучи совсем молодой организацией, порвали со сталинизмом, пересмотрели свои взгляды и стали искать, найдя нас как альтернативу. И мы не просим их сдавать анализы крови, как это делают другие организации, чтобы узнать, годятся ли они для членства в секте. Или с революционными профсоюзами в Украине, Беларуси, Казахстане или России. Или с товарищами из Ливана. Или наладить связи с нашими товарищами в Австралии, консервативной стране, в которой только что прошли феноменальные по своим результатам выборы. Сегодня вечером мы собираемся принять участие в конференции, которая начнется в 21:00, потому что разница во времени между нашими странами составляет 14 часов, наши австралийцы полны энтузиазма и подготовили материал, которым мы поделимся с вами. В этом материале они излагают долгую историю блужданий по пустыне, которую им пришлось пересечь, где все говорили им, что они должны уехать, что их борьба ни к чему не приведет, что это консервативная, империалистическая страна, что рабочий класс никогда не изменится, что всем заправляет аристократия, но, не поддавшись, они сумели произвести фурор на выборах, они развиваются, являясь частью феномена, демонстрирующего потенциал, существующий в сегодняшнем мире. Или установить братские отношения с товарищами из американского The Tempest. Другими словами, мы не смогли бы ничего этого сделать без интернационализма, без ясного понимания того, что для изменений требуется решимость, без ясного понимания того, что догмы больше не существует, что у нас нет откровения, но есть воля к изменению установленного порядка вещей.
Давайте продолжать бороться и строить партию и МСЛ
Товарищи, давайте не будем прислушиваться к байкам о том, что социализм утопичен. Единственная утопия человечества — это дальнейшая поддержка той системы, которая приведет нас к гибели. Единственный свет надежды для человечества — это единственная существующая альтернативная система: социализм. Но для победы социализма необходимо построить Революционную партию. Вот почему вы должны гордиться тем, что в ваших руках ― единственное орудие, которым можно предотвратить апокалипсис с тем, чтобы будущие поколения могли жить достойно. И это орудие ― создание партии, в данном случае СДТ, а на международном уровне — Международной социалистической лиги. Без активной борьбы, без самоотречения партию построить невозможно. Многие товарищи говорили в своих видеовыступлениях, что создание партии требует жертв, что мы должны отвести на второй план многое из нашей личной жизни. Зачастую капиталистическое общество вынуждает нас думать о себе, перестать думать о коллективе, нам говорят: «Посвяти себя себе самому, ты уже вырос, левацкий этап твоей студенческой жизни закончился».
Товарищи, активная борьба стоит того. Потому что это единственное действительно полезное занятие. Потому что это единственная деятельность, которая позволяет нам совместно бороться за то, чтобы наши дети, наши внуки, мы сами могли наслаждаться этой планетой и этой жизнью, которая прекрасна, но есть система, которая не позволяет нам наслаждаться ею. Но мы наслаждаемся этим по-своему, борясь за то, чтобы разрушить эту систему и построить новый, прекрасный мир. Поэтому я считаю, что лучшая дань 30-летию — это поклясться самим себе, что мы будем продолжать активно бороться, строить национальную и международную партию. Обсуждая при этом всё, что достойно обсуждения, не впадая в догматизм, без всяких предубеждений, но с твердым убеждением в том, что социализм возможен, что рабочий класс не побежден. Разве нет? Посмотрите на немыслимое сопротивление трудящихся Ирана жестоким репрессиям, которое возникло после убийства женщины, трансформировавшись в одну из самых масштабных революций на планете. Или на перуанский народ, который, будучи обезглавленным, преданным в двадцатый раз, продолжает бороться, продолжает загонять власти в угол. Или вспомните Шри-Ланку, демонстрации, которые сметали всё на своем пути. Или каждый из бунтов, ежемесячно сотрясающих нашу страну. Каждый день рабочий класс демонстрирует нам, что он не перестает бороться. Давайте не прекращать борьбу. Давайте бороться упорнее, чем когда-либо. Потому что, если мы продолжим делать то, что делали эти 30 лет, и удвоим наши усилия, будущее будет за нами.